Хирург из Павлограда Виктор Браславец: о 50 годах спасения людей, самолечении и реформе медицины (ФОТО)

За плечами у заведующего хирургическим отделением Павлоградской больницы интенсивного лечения Виктора Браславца почти 50 лет стажа, за это время проведено немало операций и сохранены тысячи жизней людей. В этом году он стал победителем регионального отбора в номинации "Лучший врач"

Он видит как медицина идет вперед, видит каждую новую разработку и овладевает новейшими технологиями. Это пример того, как профессия является частью жизни. Особенно, когда рядом коллетив, ставший второй семьей. О своей работе и развитии медицины он рассказал в интервью "Відомо".

-Начнем с философского вопроса. Хирург – это профессия или призвание?

-Хирургия на сегодняшний день, это прежде всего профессия. Призвание имеет каждый человек и он к чему-то склонен, к чему-то идет. На сегодняшний день хирургия – это, прежде всего, профессия. Это однозначно. И все, кто посвятил себя хирургии, думаю, что так и считают.

- Скажите, стать врачом – это было для вас сознательное решение или так распорядился случай?

- По окончании средней школы у меня не было другого мнения и цели, чем идти учиться в медицинский вуз. Это, видимо, сознательное решение, которое біло принято в то м числе по и совету родных, что почти 100% повлияло на его принятие. И в далеком 1980 году я стал студентом Днепропетровского медицинского института.

-Помните свою первую операцию? Сильно ли волновались? Какие эмоции сейчас испытываете, когда подходите к операционному столу?

- Хирург всегда, когда берет в руки скальпель, когда подходит к операционному столу, он всегда волнуется, у него всегда эмоции, у него всегда повышенная доля ответственности за находящегося перед ним пациента.

Я очень хорошо помню свое первое оперативное вмешательство. Это было в далеком 1980 году, когда я был еще врачом-интерном в городе Павлограде, дежурил по хирургическому отделению, которое обслуживало и оказывало хирургическую помощь всему городу, 100 тысячному городу Павлограду.

И вот ночью поступает, как сейчас помню, молодая девушка около 20 лет с диагнозом острый аппендицит. Я осмотрел раз, осмотрел два, в голове взвесил все "за" и "против", прокрутил все симптомы. Выставил диагноз острый аппендицит и выставил показания для оперативного вмешательства.

Со мной была дежурная операционная медсестра. Она, вероятно, увидела, что я волнуюсь, что это будет мое первое самостоятельное оперативное вмешательство. С врачами я оперировал, но самостоятельно это было в первый раз. Она мне говорит: "Виктор Михайлович, вы не волнуйтесь, если что, я вам помогу".

И так оперативное вмешательство ночью прошло, можно сказать, "на ура". Нам легко удалось обнаружить патологию и удалить червеобразный отросток. Операция прошла успешно, больная на шестой день выписалась домой. И я благодарен тому случаю, я благодарен той операционной сестре за поддержку, прежде всего, моральную.

Я понимал, что я делаю, как делаю, я все это прекрасно знал. Но когда рядом опытный, хоть и средний медработник – операционная сестра, это окрыляет врача, дает ему еще большие силы для работы.

-У вас почти 50 лет трудового стажа. Как за это время изменилась хирургия? Был ли период, когда ваша профессия испытала революционные изменения?

– Я давно уже работаю в хирургии, и на сегодняшний день не только хирургическая профессия, но и вся медицина сделала очень большой рывок вперед.

Это, прежде всего, новейшие технологии в лечении больных хирургического профиля. На сегодняшний день широко применяемые в хирургической деятельности миниинвазивные технологии при любой локализации, в том числе и у нас, в городе Павлоград.

Мы оперируем за последние 15 лет с помощью лапароскопического оборудования. Это оперативные вмешательства при желчекаменной болезни, при остром холицистите, при аппендиците, при остром деструктивном панкреатите, при других заболеваниях органов брюшной полости, при гинекологических заболеваниях у женщин.

Эти методики и эти технологии – это на сегодняшний день революция в медицине. И если бы у нас была возможность, если бы было еще больше сверхсовременного оборудования, мы могли бы выполнять более сложные оперативные вмешательства с помощью этого оборудования и с помощью миниинвазивных технологий.

-Скажите, какой была ваша самая длинная операция и сколько в среднем приходится стоять за операционным столом?

- Сегодня трудно вспомнить длительность оперативных вмешательств, но в хирургии органов брюшной полости, в неотложной и плановой хирургии, в наших условиях это оперативные вмешательства продолжительностью от полутора максимально до трех-четырех часов.

Более сложные оперативные вмешательства, продолжающиеся по семь, по восемь часов, это оперативные вмешательства, проводимые в специализированных больницах, в специализированных отделениях хирургии, занимающихся более узкой специализацией, чем общая хирургия.

- Были ли у вас в вашей карьере пациенты с курьезными случаями?

- Каждый хирургический случай не похож друг на друга. И любое оперативное вмешательство, или по поводу аппендицита, или ущемленной грыжи, будь то другая травма - это все требует от хирурга, от операционной бригады максимум внимания, максимум знаний, максимум организации работы операционной бригады.

Курьезные случаи, их было очень много. Это, прежде всего, травмы. Я помню, много лет назад, когда зимой у нас еще было много снега в городе, и детишки катались на санках. Тогда привезли мальчика, я уже не помню, лет 12-14, с проникающим ранением острой палкой в печень, с кровотечением в брюшную полость.

Мы его взяли срочно в операционную с этой палкой в животе. И только после того, как мы раскрыли брюшную полость, мы поняли, что она проникает в саму печень, возникло внутрибрюшное кровотечение. Только во время операции мы убрали этот острый предмет, который травмировал печень.

Ребенок на 10-е сутки был выписан домой. Таких случаев очень и очень много, их всех не перечесть и не упомянуть.

-А с какой своей операцией вы гордитесь больше всего?

– За тот период с 1980 года я выполнял в среднем 200 оперативных вмешательств в течение каждого года. Сейчас немного меньше.

Штат хирургического отделения значительно расширяется. Если раньше у нас врачей-хирургов было 3-5 человек и еще дежурные врачи, то сейчас в отделении около 15 человек, работающих как днем, так и дежурящая круглосуточно бригада хирургов.

И вот оперативные вмешательства, они все сами по себе интересны, они друг на друга непохожи. И каждое оперативное вмешательство доставляет удовольствие. Мне, по крайней мере.

-Скажите, соглашаетесь ли вы с популярным мнением, что резать – это уже последний выход, когда консервативные методы лечения уже исчерпаны? Или это просто миф?

- Говорят, что хирург прежде всего с гордостью относится к тем случаям, к тем пациентам, которых он не прооперировал.

Да, хирургия – это крайний случай, когда можно помочь пациенту. Когда есть выход и оперативное вмешательство можно отсрочить или вообще его не выполнять, то это гораздо лучше - прежде всего, для пациента.

Однако у каждого метода лечения есть свои показания – как абсолютные, так и соответствующие. И потому, прежде чем пациент должен согласиться на оперативное вмешательство, прежде чем врач-хирург предложит ему этот метод лечения, он должен взвесить все "за" и "против".

И если есть настоятельная необходимость - предложить операцию, но если можно обойтись без нее, то это будет лучше.

-Мы знаем, что медицина прогрессирует в плане методов лечения технического оснащения, но прогрессируют и болезни, становятся более безжалостными. Какие болезни лечить сложнее всего с точки зрения хирурга?

-На сегодняшний день, список тех заболеваний, которыми занимается общая хирургия, очень велик. Наиболее сложными в плане лечения больных из общехирургического профиля – это, прежде всего, осложнение язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки. Это ведь кровотечения, это перфорации, то есть прорыв язвы в брюшную полость. Это другие осложнения.

Эти осложнения нуждаются в очень серьезных и профессиональных знаниях врача, занимающегося этой патологией.

Если раньше мы больных язвенной болезнью с кровотечениями оперировали более широко, то на сегодняшний день доступны методы консервативной остановки кровотечения. Это и аргоноплазменная коагуляция, это и гидравлическая тампонада, это клипирование сосудов в самой язве.

То есть медицина также благодаря новейшим технологиям пошла вперед. Сложно и очень затратно лечить больных с тяжелыми заболеваниями поджелудочной железы, с так называемыми острыми панкреатитами, сопровождающимися частичным или полным омертвением поджелудочной железы. Эта патология очень серьезна. Она нуждается в своевременном дообследовании, лечении, оперативном вмешательстве.

Другие патологии, в связи с тем, что больные на сегодняшний день все чаще и чаще поступают в заброшенных, запоздалых случаях с развитием признаков воспаления брюшины, таких больных также приходится тяжело и затратно лечить.

Приходится делать неоднократные санации, то есть повторные оперативные вмешательства.

- Наше здоровье зависит в том времени от нашего образа жизни. Люди часто не идут к врачу, когда им становится плохо, а ждут до последнего, а потом уже молятся хирургу. Есть ли у вас советы, когда следует обращаться к врачу?

- С каждым днем, особенно сейчас, на протяжении последних лет, я не могу сказать, какая в этом причина, пациенты очень поздно обращаются за медицинской помощью. Они занимаются самолечением, они слушают рекомендации соседей, людей далеких от медицины и поступают к хирургам в заброшенном состоянии.

Мы раньше проводили санитарно-просветительскую работу среди населения, которой занимались семейные врачи, участковые врачи, и врачи узких специальностей. Мы ходили по школам, по детским садам, по предприятиям, где проводили санитарно-просветительскую работу, и это давало результаты.

Люди, услышав и прослушав советы врача-специалиста, обращались вовремя. На сегодняшний день пациент может сидеть день, два, три дома, принимать обезболивающие препараты, абсолютно противопоказанные при болях в животе, тем более при острых хирургических заболеваниях и явиться к врачу в крайнем случае.

Что бы я порекомендовал? Прежде всего, при появлении непонятных болей в животе они должны обязательно обратиться к медицинскому работнику.

Кто бы это ни был, будь то фельдшер скорой помощи, семейный врач, но при непонятных болях в брюшной полости, обязательно осмотр хирурга в день заболевания.

У нас в городе круглосуточно работает бригада врачей-хирургов, которые могут осмотреть пациентов, которые обращаются либо самостоятельно, либо направлены от семейного врача, либо по скорой помощи, в приемное отделение нашей больницы.

И прежде всего, залог успеха выздоровления пациента – своевременное обращение за помощью. Не пренебрегайте этими советами.

- Часто ли вам приходится исправлять последствия самолечения людей?

-Я не могу сказать, что мы часто исправляем последствия самолечения, но случается. Пациентка, которая 5 суток самостоятельно лечила и поступила с осложненным течением острого аппендицита, на сегодняшний день находится в больнице.

Таких случаев очень и очень много. И в последнее время количество их увеличилось. Люди руководствуются тем, что в поликлинике большая очередь к семейному врачу или к специалисту, им некогда ждать, и они лечатся сами, а затем поступают в уажасном состоянии.

-Вы работаете в современной больнице. Можете ли вы сказать, что обеспечені всем, что нужно для эффективной работы?

-Я помню начало своей трудовой деятельности в городе Павлоград, в нашей больнице, и помню то оборудование которое было, ту больницу, и какая она стала сегодня.

Наша больница интенсивного лечения, наше хирургическое отделение – это больница современного, можно сказать европейского уровня. Наше оборудование на сегодняшний день – это современный ангиогроф, это компьютерный томограф, не один, а два, это магнитно-резонансный томограф, несколько современных ультразвуковых аппаратов премиум класса, эндоскопическое оборудование, лапароскопические стойки, которых мы имеем три, артроскопическая стойка, миниинвазивные оперативные вмешательства в ЛОР-отделении.

Уровень помощи, который сегодня оказывается в нашей больнице, он очень и очень высок. Но если бы у нас был еще более широкий перечень того же лапароскопического оборудования, мы способны были выполнять еще больший объем вмешательств с помощью миниинвазивных технологий.

–Скажите, насколько для хирурга важен коллектив, в котором приходится работать? И что можете сказать о своих коллегах из больницы? О профессиональном уровне, человеческих качествах, например?

-Я лично обязан этой больнице, в которой я работаю, тому коллективу, который возглавляю более 30 лет.

Коллектив хирургического отделения – это высокопрофессиональный коллектив молодых людей.

Очень подготовлен средний медицинский персонал, выполняющий свою работу и это залог успеха, прежде всего, выздоровления пациентов, течения послеоперационного периода, после тех оперативных вмешательств, которые выполнены профессионально бригадой хирургов.

Мои хирурги – это богатство больницы, это мое богатство, это моя мечта, что сегодня я могу сказать, что моя хирургическая судьба счастлива. Я работаю в очень хорошем коллективе хирургов.

-Кто сегодня чаще попадает на оперативный стол? Дети, люди средних лет, пенсионеры? И изменился ли с годами средний возраст ваших пациентов?

- Больные с острой хирургической патологией, в любом возрасте она есть. Если раньше, например, мы в год оперировали около 200-250 пациентов с острым аппендицитом всех возрастов, то на сегодняшний день количество этих больных значительно уменьшилось. Если в год их проходит 80–90, то это очень хорошо.

Больных с острым воспалением желчного пузыря значительно увеличилось, как и количество оперативных вмешательств. Это тоже связано с более современной диагностикой заболеваний желчного пузыря.

Если раньше наша диагностика основывалась сначала на УЗИ, то сейчас и компьютерная томография, и ультразвуковое обследование, и клиническая картина стали выявлять гораздо большее количество больных с заболеваниями желчевыводящих путей. Соответственно, количество оперативных вмешательств значительно увеличилось.

Пожилых людей на сегодняшний день больше поступает. Потому что в трудоспособном возрасте люди, пожалуй, не насколько беспокоятся о своем здоровье, они беспокоятся о том, как прокормить семью, как обработать участок на огороде, как построить дом, пока ты трудоспособен.

А когда человек становится старше, он больше обращает внимания на свои проблемы. И проблемы, прежде всего, со здоровьем.

-Людей вашей профессии очень уважают. Но будем откровенны, не всегда со стороны государства она оценена по достоинству. Какую внутреннюю мотивацию находите для себя, чтобы дальше выполнять работу?

- К сожалению, это не только касается хирургии, но и всей медицины. Тот процент государственного внутреннего валопродукта, он на медицину выделяется около 3.5% в нашей стране.

Это самый низкий уровень отчислений на медицину в европейских странах. И заработная плата врачей желает быть лучшей. Но благодаря интенсивности нашего труда, благодаря новым реформам в системе оплаты, благодаря новым отношениям с Национальной службой здоровья Украины больница имеет возможность премировать как средних медицинских работников, так и врачей.

И благодаря этому благодаря администрации, которая способна это делать, мы работаем и дальше. Хотя энтузиазма у молодых врачей гораздо меньше, чем было раньше.

-Начало войны. Что оно изменило в работе больницы и лично в вашей работе?

- Уже больше трех лет у нас продолжается полномасштабная война. На сегодняшний день мы находимся в 90 километрах от линии фронта.

В начале войны у нас были созданы бригады врачей, как хирургов, так и по всем специальностям, для того чтобы мы могли своевременно, в случае необходимости, оказывать помощь и работать в ургентном режиме, не выходя из помещения больницы.

На сегодняшний день ситуация стабилизировалась тем, что дежурящие в больнице бригады способны оказать ту помощь, в которой нуждаются люди.

Хотя мы и являемся передним краем медицинской помощи, сложные случаи- они поступают в больницы над кластерным уровнем, более специализированные.

Тяжелые трамы – они поступают к нам. И мы можем оказать ту помощь, которая необходима этой категории пострадавших.

У нас есть бригады хирургов, медицинских сестер, операционных сестер, дежурного оборудования, диагностической аппаратуры для того, чтобы мы смогли оказывать эту помощь в любую минуту дня и ночи.

-Сколько вы планируете еще оперировать и есть ли у вас заветная мечта?

-Я уже работаю много лет, за свою жизнь я видел пациентов разного профиля, разной тяжести, и видел, и принимал участие, и лично оперировал разные операционные вмешательства.

Моя мечта – работать. Потому что хирургия – это мой дом, это моя жизнь. Мои коллеги – это мои единомышленники, с которыми я хочу еще работать.