Глава Томаковской ОТГ Калашник: о водной автономии, человечности, кодовом слове и городе-побратиме с одинаковым суржиком

Томаковка – бывший райцентр на Днепропетровщине, который географически расположен на админгранице с Запорожской областью. Поэтому неудивительно, что с Запорожьем у них налажены достаточно тесные отношения, но и проблемы Днепропетровщины затрагивают общину в полной мере. Сюда массово едут люди Никополя, Марганца и других прибрежных территорий под постоянными обстрелами. О настоящем общины и вызовах, которые перед ней встают, мы пообщались с главой ОТГ Иваном Калашником.

– Украина уже четыре года находится в условиях войны. Как за это время изменилась громада?

– У нас не очень много людей покинули свои дома с начала войны. Если посчитать тех, кто уехал, и прибывших, баланс "нулевой". Мы живем очень близко к постоянно обстреливаемому Никополю. Можно сказать, что мы как "бэк-офис" к фронту. Однако, по нынешним меркам, община расположена на относительно безопасной территории, которая привлекает людей из другой местности, включая гуманитарные миссии и внутренне перемещенных лиц.

- Какими были ваши действия в первые дни после начала полномасштабного вторжения?

– Фактически мы ночевали на работе, работали в дежурном режиме, строили блокпосты. Уже на второй день открыли гуманитарный штаб, начали собирать помощь – в первую очередь военным, которые мимо населенного пункта проезжали в зону, где велись боевые действия. Помогали ТЦК. И уже начали принимать беженцев из Донецкой и Запорожской областей. Каждое утро в 9 часов у меня здесь собирались все службы, и даже соседняя община. Примерно через месяц после начала войны у нас уже была сформирована территориальная оборона. Поскольку мы очень близки к Запорожью, то с местным горсоветом мы уже здесь начали строить линию обороны. Принимали в этом участие даже дети и молодежь, а в отношении мужчин, они стояли в очередях в ТЦК, чтобы защищать страну.

- Правда ли, что слово "Томаковка" стало кодовым словом для жителей общины?

– Я бы сказал, что слово "Томаковка" было кодовым словом для военных. Я думаю, это связано с тем, что с самого начала мы брендировали помощь, упакованную девушками в гуманитарном штабе в коробки. Писали "С любовью от Томаковчан" и отправляли всем, кто к нам обращался. Вот и закрепилось такое слово. Тем более, что наше название уникально. Если Михайловки, Ивановки – их по 70 в Украине, то Томаковки всего две – мы и небольшая деревня в бывшем Солонянском районе.

– До начала войны у вас были амбициозные планы. К примеру, вы строили стадион. До этого была реконструкция парка. Как с этими проектами и многие ли из них пришлось остановить из-за войны?

– Проект школьного стадиона и спортивной площадки остановился полностью. Другие проекты, может быть, слава Богу, что не начинались. Были намерения провести реконструкции других учебных заведений, того же детсада, но сейчас это не ко времени. Но есть положительные моменты. Скажем, в мирное время люди бы не восприняли положительно ремонт укрытий или бомбоубежищ в учебных заведениях, потому что большинству безразлично, что там в подвалах, что канализация течет уже 20 лет – кто ее видит? А тут наступил такой момент, что на это нужно было обращать внимание. Мы с 2022 года начали ремонты. И это не только пол, закупить мебель или покрасить стены. Это, в первую очередь, те коммуникации, до которых руки не доходили.

- Обстрелы, насколько они донимают общину?

- Мы уже привыкли к каким-то ночным взрывам, выстрелам, пулеметным очередям противовоздушных групп, которые сбивают все, что летит на Запорожье или Днепр. Бывает так – у нас только что гудело, а в Днепре уже пишут о прилетах. Мы уже привыкли, что все это летит через нас. Но не на нас, потому что наши поля, долины и толоки мало интересуют врага.

- В состав общины входит 34 села и вопрос сообщения между ними очень важен. Проблема дорог для вас стоит остро?

- Да, конечно, потому что некоторые села настолько не имеют дороги, что людям очень тяжело. Мы даже запустили бесплатный социальный автобус для перевозки жителей отдаленных сел в центр Томаковки. Люди приезжают на пол дня, делают свои дела – получают административные или медицинские услуги, торгуют, а уже по графику едут домой. Но даже этому автобусу проблематично уже ездить, потому что в некоторых местах велик риск перевернуться.

Но мы где-то своими силами ремонтируем, где-то к нам прислушиваются владельцы этих дорог – а у нас это больше дороги областного или государственного значения. Где-то удается доказать, что какая дорога – эвакуационная или очень важная. До войны, конечно, было гораздо лучше. За последние четыре года у нас был только один ремонт - государственной дороги Т-0420 для обеспечения эвакуации, потому что из-за подрыва моста в Алексеевке возле Никополя теперь жители того же Марганца эвакуируются через нашу дорогу, и нам ее немного подрихтовали. А свои коммунальные дороги мы стараемся поддерживать, поскольку ими пользуются даже внутренне перемещенные люди из нашего района. Например, приехали люди из Марганца или Красногригорьевки, или Никополя переночевали у нас, а затем днем едут на работу. А на ночь возвращаются к нам.

- Бюджет общины. На что его хватает, а на что нет?

- Бюджет громады у нас в принципе стабилен. У нас много аграриев, они местные, здесь зарегистрированы и платят налоги. Насколько хватает бюджета? Ну, так, чтобы хуже не становилось. На то, чтобы содержать инфраструктуру, в том числе оставшуюся от районного совета, поскольку раньше Томаковка была райцентром. Немного хватает и на развитие в плане софинансирования государственных проектов.

- Обращаетесь ли за помощью к районной или областной власти?

– В последние годы нет. У нас с водообеспечением остро стоял вопрос. Нас не услышали на уровне Киева, министерства восстановления, нам помощи фактически не было. Мы своими силами справлялись. ОВА больше обращает внимание на прибрежные территории, находящиеся в зоне обстрелов – Марганецкая, Покровская, Никопольская, Красногригорьевская. Но мы их жителей принимаем. Раньше субвенцию нам давали, а сейчас уже и не очень-то дают на обеспечение внутренне перемещенных лиц. А инфраструктурой, которая есть в громаде, пользуются все.

– Недавно стало известно о строительстве противорадиационного укрытия в Томаковке. Почему в нем такая потребность?

– Это у нас опорное учебное заведение, там есть укрытие на 30 человек, но нужно на 600 учеников в школе. Потому необходимость такая есть. Это одно из лучших заведений в нашей громаде – современное. С хорошим коллективом, где дети получают высокий уровень знаний. Но из-за отсутствия укрытия мы не можем его запустить даже в смешанном формате и дети учатся в другом учебном заведении.

Кроме того, строительством укрытия мы по сути убиваем двух зайцев. На той территории развалины стоят, там строили бассейн, степень готовности была 90%, но в эксплуатацию не ввели. И постепенно это здание начало разваливаться. Это опасно, потому что там дети постоянно бегают. "Упаковать" бассейн сложно, там окон больше чем стен. Чтобы заложить эти окна, нужно фактически еще одну стену построить. Потому у нас и возникла идея этот бассейн демонтировать. Тем более что там уже есть бетонное подвальное помещение площадью 700 кв. м. Его только нужно немного увеличить, а копать новый котлован не придется. По сути это будет подземная школа.

– Много было разговоров о вашей современной амбулатории. В каком режиме он сейчас функционирует и хватает ли специалистов?

– Амбулатория работает в штатном режиме, постоянно принимает людей. Люди учатся, совершенствуются. Хотя, чтобы ее запустить пришлось двух врачей из декрета отозвать. Попросили их выйти на работу на втором, а не на третьем году. Даже решили вопросы с нянями для их детей. Кадры ищем, даже привозим семейного врача из Запорожья, чтобы она здесь работала. Вообще, мы рассматриваем Запорожье как поставщика не только медицинских, но и образовательных кадров.

– Долгое время главной проблемой вашей общины была питьевая вода. Как с этим у вас сейчас? Наше издание сообщало об открытии у вас пункта очистки воды. Решается ли этот вопрос системно?

– Мы идем к тому, чтобы раз и навсегда решить этот вопрос. В настоящее время нам министерство восстановления помогло спроектировать один масштабный проект по очистке воды и очистке стоков. Обещают помочь теперь реализовать его. Еще до подрыва Каховской ГЭС у нас уже было падение уровня воды, а после подрыва ситуация усугубилась.

Мы начали работать в плане осмосов, колодцев, скважин, чтобы уберечь общину от полного обезвоживания. имели первые две станции с системой очистки воды. Плюс фонды помогали нам с бутилированной водой, фонды также нанимали фуры, которые каждый день должны были привозить по 20 кубов воды.

На сегодняшний день у нас уже 9, а может, и 10 установок осмоса. Если считать даже 3 литра (а я считал даже 10 литров) на человека в сутки, то у нас есть даже и запас. Это если брать оставшуюся без централизованного водоснабжения Томаковку. Вода бесплатная, к нам за ней ездят и из Марганца, и из соседних общин. Мы не запрещаем никому.

- Насколько серьезна в общине проблема со стихийными свалками? Слышали, что люди даже собираются и самостоятельно их убирают.

– Так оно так и есть. Все мы берем рукавицы, одеваем и идем убирать мусор. Если находим упаковку от "Новой почты" – это "джекпот". Тогда мы знаем, кто заказывал и когда. Таких людей мы делали "известными", полиция составляла протоколы. Таким образом мы немного побороли стихийные свалки.

Параллельно мы приняли программу борьбы со свалками, наняли технику, заключили договор с полигоном в Никополе и вывозим туда централизованный мусор. У нас есть два мусоровоза, расставили по селам мусорные баки, которые нам фонды закупили. Теперь стараемся увеличить клиентскую базу, чтобы хотя бы пол деревни платили за мусор. Тогда будет стабильно и удобно всем. Боремся теперь с неплательщиками или теми, кто говорит: "А у нас нет мусора". Хотя все ходят в магазины. И ходящий в магазин просто не может не иметь мусора.

- А как в громаде со случаями домашнего насилия? В начале апреля у вас даже собирали специальное совещание на этот счет.

– Мы создали специальный отдел с психологом, поскольку больше работаем на предупреждение таких ситуаций, чем на их ликвидацию. Хотя у нас есть и специальные комнаты для лиц, нуждающихся в защите и помощи. Если кто жену обидел, или, наоборот, мужа кто из дома выгнал. У меня был один случай. Супруги – муж и жена, которых направили на общественные работы. Читаешь, что мужу присудили 30 часов общественных работ, а жене 40 часов. Это сразу понимаешь, кто в семье главный.

– Недавно у вас начал работать отдел сопровождения ветеранов.

- Они работают по селам, принимают людей, заботится о ветеранах. Им поставлена задача выйти на уровень одного из лучших отделов области. Стараемся всячески поддерживать людей. Ибо в городах больше всяческих общественных организаций, объединений, и они более локализованы. А у нас их немного, ветеранов, и важно, чтобы они с собой что-то не сделали или не спились, потому что они нам очень нужны. Нужны нашей общине. У нас есть программа поддержки раненых, кого уже вывели за штат на 860 грн, они еще и инвалидность не получили. Мы выделяем помощь до 50 тыс грн – может кому-то более лучший протез нужно поставить или что-то другое.

- Помощь ВСУ. Как это происходит в Томаковке, как вы поддерживаете семьи защитников?

– Таким семьям мы раз в год оказываем финансовую помощь в 5 тыс. грн, а вот всевозможные продуктовые наборы мы не раздаем. Немного поработали с этим в 2022 году, но в целом люди у нас не голодают. Мы больше помогаем, чтобы у людей было необходимое для домохозяйств. Комбикорм для скота, капельное орошение для теплиц – такую помощь мы практикуем. Среди них семьи военных. У нас кстати полного списка нет, нам никто его не дает, а есть те, кто мобилизован был не из нашего военкомата. Но в любом случае стараемся друг другу помогать.

- В настоящее время во многих общинах руководители – местные. Это вам помогает в работе или мешает?

– Я думаю, что помогает. Местные лидеры, местные руководители, для них первое качество должно быть – человечность. Если бы я не был местным, то не так и был привязан к людям. Это когда выполняешь какие-то государственные задачи – одно дело, а когда пытаешься найти баланс между совестью, честью и законом для защиты интересов людей, включаешь человечность.

– Как вы вообще решились пойти в политику, на выборы?

– Я не шел в политику, я шел селу помогать. Действительно, я не считаю это политикой, я хотел сделать жизнь людей лучше. Просто раньше ты шел на выборы, мог быть беспартийным, а потом решили, что в общинах как наша, с населением более 50 тыс. человек. людей, которые должны быть партии. Появились списки. Да, если не становится какого-то депутата по той или иной причине, то можно подтянуть из списка другого. Но при этом пропало такое понятие как уличный депутат. Как-то недемократично, когда действующий депутат благодаря действующей системе получает три голоса, но при этом получает мандат из-за партийности. Я считаю, что на местном уровне все должно быть более демократично, не надо политизировать эти процессы. Потому что может возникнуть казус – депутаты имеют право снять главу громады, за которого проголосовало большинство, но имеют ли моральное право на это депутаты с тремя голосами?

Это же касается и переименований, которые у нас произошли. Подходят переселенцы и говорят: "Вам повезло. У вас хоть Калашник спрашивает, как назвать улицы, а у нас в Марганце никто никого и не спрашивал". Я пережил один период переименований, люди собирались, мне приносили предложения, и я в этот процесс не вмешивался. Пусть будет так, как хотят люди. Были случаи, когда люди собрали подписей одинаковое количество. Половина улицы была за Яблочную, а вторая половина – за Единства. В итоге улица перессорилась между собой. Я пришел и сказал: "Ну какое же вы тогда Единства, будете Яблочной". Красноармейскую переименовали в Светлую, чтобы уже никому не хотелось менять название. Был пример и подлинного единства, когда переименовали улицу в честь погибшего героя из нашей общины. Там люди собрались, решили, подошли к отцу и матери парня, получили их согласие, и проблем не возникло.

-Имеет ли Томаковка инвестиционный потенциал для послевоенного восстановления?

– Я надеюсь на это. Я реально смотрю на вещи. Учитывая наше месторасположение, очень бы не хотели стать "таможенной территорией". Мы понимаем, что агрессор, захвативший половину Запорожской области, так просто ее не отдаст. Они там уже землю раздарили, квартиры. Я очень надеюсь, что этого не произойдет. Относительно инвестиционной привлекательности, мы понимаем, что много жилья разрушено в Донецкой и Запорожской области, людям некуда возвращаться. Некоторым людям будет больно туда возвращаться. И если там их уже ничего не держит, они будут оставаться здесь. Это и есть инвестиционная привлекательность, потому что наши самые большие инвестиции – это люди.

- Ваша община принимает участие в программе "Бок о бок". Чего ждете от такого сотрудничества?

- Нас засватали в этом проекте без нашего ведома, но нам досталось очень интересная громада – город Переяслав Киевской области. Историческое место, где Богдан Хмельницкий подписывал соглашение. Я не знаю, кто нам подбирал партнеров, но мы получили настоящий город-побратим. Мы очень схожи и в плане людей, и в плане культурных ценностей. У нас даже суржик одинаковый, используем одни и те же слова. Мы довольны и уже подписали меморандум. Они были у нас в гостях, мы ездили к ним. О материальном сотрудничестве пока речь не идет, а вот в культурном плане и с точки зрения обмена опытом уже сотрудничаем. Знаете, если тебе даже вовремя подскажут, как делать не надо, это многого стоит.

– Томаковка считается краем козацких традиций. Поддерживаете ли вы эти традиции в общине?

– Ну, на лошадях мы не ездим, в шароварах не ходим, но свободолюбивы и всегда готовы встать на защиту страны. У нас один из лучших показателей в Украине и по мобилизации, и по учету военнообязанных. Так что в смысле стремления к свободе мы сохраняем козацкие традиции.

– Какие главные цели и задачи вы ставите перед собой на ближайшее время?

– Ну сейчас живешь одним днем преимущественно. Ничего на голову не упало – уже хорошо. Главные цели – это водоочистка, снабжение водой, то есть полная автономия даже от областной власти, в вопросе водообеспечения. В том числе в соседних общин – если не питьевой водой, но технической обеспечить для теплиц, выращивание сельхозпродукции. Села более трудолюбивы в этом вопросе, чем поселки, поэтому хочется помочь им, подтолкнуть к большему развитию.